На работе ей было некогда расслабиться и думать о чем-либо, кроме работы. По дороге домой она продолжала решать дневные проблемы. Но дома... Она, первым делом, летела к компьютеру и проверяла почту. Так... Учительница из Киева. Ей она любила подкидывать вопросы по истории и потом, с удовольствием, читать про то, о чем уже знала, но с именами, датами. Так... Однокашница сестры из Германии. Образец стиля. Еще девчонкой она копировала ее одежду, прическу, манеру поведения, с раздражением понимая, что является лишь жалкой пародией на нее. Вот еще одна приятельница. Ограбив в смутные девяностые своих компаньонов, они с мужем процветают сейчас в Калуге. Занудный одноклассник, страдающий манией величия… Муж сестры с критическими замечаниями по поводу неправильного света на фотографиях. Та-ак... Брат подруги. С этим вообще говорить не о чем. Ну? А Он-то где? Его не было уже два дня...
Стоя над плитой и тихо раздражаясь, она пыталась рассуждать.
-Ему надоело?..
-Нет, не думаю. Я бы это почувствовала. Да и с развлечениями там не густо... Нет, не думаю.
-Его вызвали в суд?..
-М-м-мм... Возможно. Тогда ждем, объявится.
-Или телефончик все-таки конфисковали?..
-Что ж... И такое может случиться.
-А может все-таки надоело?…
***
Она точно знала, кем была, где и когда жила в прошлой жизни. Это, без сомнения, был Париж. И она была прекрасной и дорогой куртизанкой. Всему этому было подтверждение. Во-первых: она всегда, начиная с пятилетнего возраста, некомфортно чувствовала себя в своем теле. В юности она глубоко переживала, глядя на себя в зеркало. Ножки, ручки, ушки, пальчики – все было не таким, каким должно было быть. Во-вторых: она любила нравиться большому количеству мужчин, смотрела на них чуть свысока, слегка презирая их в душе. В-третьих: выросшая в простой семье, она всегда любила хорошую одежду. Ее никто не заставил бы одеть дешевую обувь. Дальше - больше. Она обожала импрессионистов. Ее любимыми певцами были Эдит Пиаф, Сальватор Адамо, Шарль Азнавур, Жильбер Беко,.. Патриция Каас, наконец! Книга «Праздник, который всегда с тобой» была зачитана до дыр. Она с удовольствием слушала французскую речь. А когда приехала в Париж, то без труда общалась с французами на странной смеси слов и жестов. И еще… Она прекрасно ориентировалась без путеводителя в городе, в котором ни разу не была, но о котором мечтала всю свою жизнь…
Кому рассказать, засмеют… Нет, Он не засмеялся. Он все ПОНЯЛ!
Они уже обменялись телефонами, и по утрам, замирая от удовольствия, она читала его СМСки: «С добрым утром, девочка!» Ее устраивало то, что на сайте не было фотографии. Она могла представить Его таким, каким хотела. Огорчало то, что была Ее фотография. А посему не было возможности представить СЕБЯ лет на десять-пятнадцать моложе. Как там у Уайльда? «Проблема старости не в том, что мы стареем, а в том, что внутри мы остаемся молодыми». И ей нравилось состояние, в котором она пребывала. Постоянное присутствие адреналина в крови. Как будто только что выпила бокал шампанского. Блеск в глазах, и все такое...
Скорее всего, дело в Его обращении к ней - «девочка».
1972. Ей шестнадцать. Поезд «Москва-Ленинград». По вагону шли демобилизованные солдаты. Разговаривать с парнем в солдатской форме в те времена было дурным тоном. Девушку вполне могли отнести к разряду «доступных». Но что-то зацепило во взгляде. Слово за слово, и вот они стоят в тамбуре. Разговор затянулся. Полночь. Заглянул сердитый проводник, но увидев два влюбленных взгляда, вздохнул и тихо прикрыл за собой дверь. Проговорили всю ночь. Он был старше на пять лет и называл Ее «девочка». Утром, так ни разу и не поцеловавшись, они обменялись адресами. Но, ни он, ни она так и не написали друг другу ни слова. Так получилось. Почему не писал он, кто знает? А Ей не пристало первой писать парню. Такие были правила.
Еще много лет после этой встречи она сравнивала парней с тем солдатом в тамбуре. И все, как один, не выдерживали этого сравнения. Она до сих пор убеждена, что тогда, в поезде, проехала мимо настоящая Ее половинка. Та самая, которая одна на всю жизнь.
***
-Ты пробовала живую стерлядь?
-Живую?! Эта, когда она бьет хвостом, а ты от нее куски и в рот? Жуть какая!
-Да! Мне и самому было странно. А попробовал - за уши не оттащишь.
-А какую музыку ты любишь?
Ее, похоже, действительно это интересовало. Он написал про Шуфутинского, Круга, Любу Успенскую. Да, чуть не забыл, земляка своего Серегу Наговицына.
-Это блатную, что ли?
-Да! Самую настоящую, блатную…
В ответ она простучала что-то типа: «не люблю, не слушаю», но, тем не менее, призналась, что не знакома с этой музыкой настолько, чтобы оценить. Обещала послушать что-нибудь, чтобы составить свое мнение.
.
