ЧЁРНОЕ

ЛОКОМОТО

Раздавленные грузом тишины,
под свист снарядов не меняли тропы
мы, никогда не знавшие войны,
приобрели такой бесценный опыт,
что даже в снах поверится с трудом,
что всё пройдёт и будем жить, как люди,
что сотни лет искали отчий дом,
сейчас найдём, а "сотни лет" забудем.

Немножко, только руку протянуть -
и завершатся чёрные мытарства!
Мы живы, позабытые в плену
в кривом и зазеркальном государстве.
Надеждой живы, (горе - от ума!):
"ещё чуть-чуть - и будет край разлуки!".
А ветви проступают сквозь туман,
как чёрные, обугленные руки.

Свобода есть. Да не про нашу честь.
А, может, доживём? (Держи карманы!).
У всех всё хорошо, и только здесь -
снега и грады, смерчи-ураганы,
мир накрывает вековая мгла.
Ночь. Не кричат ни птицы, ни трамваи...

Здесь, на холодном краешке стола -
туман листа. В нём строки остывают...

© Copyright: Локомото, 2014
Свидетельство о публикации №114111011806

ОДИН, НОЧЬ И СТВОЛ. ОДИНОЧЕСТВО

Тени прошлой любви
умножают (на возраст) печаль,
она вечно в строю,
и "за вредность" бы дать молоко ей.
Те, кого я убил,
не приходят ко мне по ночам,
ведь убиты в бою,
и Господь их давно упокоил.

Память молча дробит
горы золота в крики менял,
(шрамы глубже ножей,
перемалывать в пыль - слишком сложно).
Те, кого я любил,
никогда не забудут меня.
Позабыли уже.
А повторно забыть невозможно.

Да, я прожил себя,
как на сцене заглавную роль.
Мишура, краски, грим.
Облетело, истёрлось и смылось.
Обещав голубям,
я метал свиньям бисер порой,
прозревая за ним
то, что многим благим и не снилось.

Не болят, не кричат,
вдаль уже не летят поезда.
Лишь зловещие сны
иногда закипают до точки.
В пониманьи — печаль
и нечаянная благодать:
средь бедлама войны —
совершенный покой одиночки.

© Copyright: Локомото, 2015
Свидетельство о публикации №115032011638